Маргаритина совесть

Анна Павловна возвращалась домой после тяжелого рабочего дня. Начало сентября, бабье лето. Кажется, август еще не смирился с уходом, оставив после себя шлейф из теплых вечеров и солнечной погоды. Но проказница-осень не уступала и уже успела разлить краску на макушки клёнов и тополей, придав им благородный золотисто-медный оттенок. Началась школа, но даже в столь поздний час двор кипел жизнью. Детский гомон раздавался со всех сторон. На игровой площадке возилась малышня самых разных возрастов. Они играли в салочки и прятки, порой пробегая так близко к Анне, что чуть не сбивали ее с ног.

Она не злилась. Анна Павловна – учитель и классный руководитель пятого «Б» класса местной гимназии. Кто, как не она, понимает, что такие обычные шалости и игры куда лучше современных гаджетов, и ее очень радовало, что местные дети отдают предпочтение активному отдыху, а не пустому залипанию в экран. Кто-то с ней поздоровался, Анна кивнула, хотя так и не поняла, кто из большой компании ребятни ее окликнул. Миловидная дама средних лет в красивой блузке с рюшками и аккуратной юбкой-карандаш спокойно проходила мимо ряда лавочек. Там обычно собирались родители, следящие за играми своих детей на площадке, а по утрам любили сидеть старушки, провожая школьников любопытным и пытливым взглядом. Осталось совсем немного, и она наконец-то будет дома.

Анна Павловна замерла, заметив на дальней лавочке знакомую фигуру. Ей даже сначала показалось, что она обозналась, протерла вмиг запотевшие очки, но картинка перед глазами не изменилась. На лавочке, самой дальней от площадки, сидела сморщенная старуха. Ее дряблое морщинистое тело полностью обмякло на лавочке, серые глаза смотрели куда-то в небо, а на ее коленях, робко положив голову, лежал черный щенок в красном ошейнике. На ногах старушки домашние тапочки, рядом лежит книга и очки. Анна вздрогнула, хотела подбежать, дернуть за плечо, спросить, но ее порыв паники успели затушить.

— Мам!

Анна обернулась. Со стороны магазина ей навстречу шли двое. Полноватый мальчишка лет десяти в заляпанной грязными собачьими отпечатками белой футболке и ее мама. В их руках было по пакету с покупками, в глазах искренняя радость. Ванечка подбежал первым. Он обнял маму и начал наперебой рассказывать о том, как прошел его день. Но Анна почти не слышала его слов. На ее плечо опустилась тяжелая ладонь женщины. Она почти плакала.

— Твоя бабушка не выходила из дома больше двух лет. — сказала она тихо, будто боясь вспугнуть это невесомое счастье. — А тут сама попросилась погулять со Степашкой…

— Ба, может прабабушке плед вынести? Я боюсь, что она замёрзла. — робко спросил Ваня.

В ответ бабушка кивнула. Со стороны лавочек послышался лай и скулёж, звон колокольчика, прицепленного к ошейнику. Им навстречу бежал Степашка, щенок неопознанной породы, чёрного цвета с единственной белой кляксой на груди в виде медали. Анна ойкнула, когда пёс, поднявшись на задние лапы, начал облизывать её руки, и с тревогой устремила взгляд на старушку. Прабабушка сидела на лавочке, положа руки на колени. Взгляд её был осознанным и неуловимо спокойным. Она оперлась о подлокотник и тяжело поднялась на ноги, шаркая направилась в сторону семьи.

И в этот момент Анна Павловна была готова простить неугомонному щенку все проступки: испорченную футболку Ванечки, испачканную юбку и стрелку на колготках, сгрызенную зарядку и растерзанную подушку. Щенок смог исцелить душу одной очень пожилой женщине, которая уже не хотела жить и стремительно угасала. Никакими уговорами семья не могла заставить ее хотя бы посидеть на лавочке у подъезда, никакие радостные вести не могли вызвать у нее улыбку. А тут всё так просто. Просто собака, просто лавочка, просто осенний вечер. И вот на морщинистом лице улыбка, появились силы не только выглянуть во двор, а даже идти, серые тусклые глаза приобрели привычный голубой оттенок. Жизнь вернулась в ее ослабшее тело и разум, а доставщиком стал Степашка, щенок неопределенной породы и таинственного происхождения.

***

— Если бы я могла вернуться, то поступила бы иначе…
— Мам, пожалуйста, не начинай… — вздохнула бабушка, бросая грустный и одновременно немного раздраженный взгляд на свою мать.

Ванечка живет точно в малиннике. В одной трехкомнатной квартире проживает сразу три поколения одной семьи: прабабушка Маргарита, бабушка Светлана, мама Анна и сам маленький Ванечка. С одной стороны, это круто, ведь в доме всегда пахнет чем-то вкусным, его окружает любовь и забота, дырки и пятна с штанишек и рубашек всегда магическим способом исчезают. С другой, мама и каждая бабушка по-своему строги. Они, точно коршуны, следили за успеваемостью в школе, за чистотой в его комнате, за выполнением всех домашних дел и обязанностей. Но несмотря на все время от времени вспыхивающие ссоры, всегда находилась та, кто утешит.

После резких слов бабушки Светланы прабабушка осунулась, потупила взгляд и замолчала. Больше она не проронила ни слова, пока остальные собирались по делам или на работу. Несмотря на преклонный возраст, бабушка продолжала работать нянечкой в детском саду, мама же активно готовила класс к началу учебного года. Один только Ванечка никуда сегодня не собирался. Август выдался дождливым и душным. Дороги развезло, а большая часть Ваниных друзей все еще была на своих дачах. Гулять было не с кем, да и просто негде. Поэтому Ванечка проводил маму и бабушку, закрыл за ними дверь и вернулся на кухню, где, опершись сухими локтями на потрескавшийся подоконник и подперев голову руками, молча сидела бабушка. Она невидящим взглядом смотрела на пустой двор. Ему стало очень жалко прабабушку Маргариту. Какую же историю она хранит, что так ее тяготит? Тогда Ваня сделал чай, достал из шкафа пряники, расставил все на столе и только тогда ласково похлопал старушку по плечу.

— Баба Старшая, — так Ваня называл ее в отсутствии бабушки Светы, ведь в тот же миг она становилась «бабой Младшей», что ее сильно раздражало. — Давай выпьем чаю. Расскажешь мне историю?

— Какую, милый? — старушка повернулась, но взгляд ее все еще оставался пустым и отстраненным.

— Которую ты хотела рассказать бабе Младшей. — Уверенно ответил Ваня. — Ты не злись на нее, просто она торопилась, поэтому и не стала слушать. А у меня времени много, вон на улице какой дождь!

В тот же миг, как последнее слово сорвалось с его губ, Ваня замолк, в груди будто взорвалась маленькая петарда паники. По морщинистому лицу прабабушки катились крупные слезы. Старушка села за стол, продолжая плакать, подтянула к себе чашку с горячим чаем и, не дав правнуку вставить и слова, начала рассказ.

— Давно это было. — сухие губы дрожали, но голос звучал уверенно. Ей давно хотелось высказаться, выплакаться и покаяться. Она никогда не верила в Бога, но вина топила, особенно когда смерть уже стучала в дверь. — Я была, наверное, как ты, может, чуточку старше. Завелась в деревне одна собака, Стефани мы ее назвали. Была она черная-черная, как ночь, умная и добрая, только предали ее, видимо, люди, никому она не доверяла. — Маргарита смахнула горькую слезу, отхлебнула чая, проталкивая комок, образовавшийся в горле. — Мы всей деревней ее любили, а я особенно. Как только я не пыталась привести Стефани во двор, всё без толку. Она сбегала, всё время возвращаясь к воротам пустого дома. Всё время она кого-то искала. Бегала вдоль дороги, лаяла, скулила. Однажды до заправки дошла, а потом вернулась. Щенки у нее были, маленькие такие. Я кормить ее бегала, последнюю корку хлеба отдавала, а времена тогда были тяжелые. Только вот пропала Стефани. Кур кто-то давить стал, и все на нее подумали. Уж не знаю, сама ли она ушла или кто-то ее прогнал, но больше я Стефани не видела. Не смогла я ей помочь, Ванечка, сердце болит за собаку. У нее глаза были умные-умные, человеческие. Если бы я знала, что Стефани пропадет, то ни за что бы не выпустила ее со двора. Оставила себе, на коленях родителей бы умоляла. Не позволила бы беде случиться…

Последнее Маргарита произнесла уже неразборчиво, захлёбываясь слезами. Она будто нырнула в тёмный омут собственных воспоминаний. Все счастливые моменты, проведённые с этой удивительной собакой, оказались перечёркнуты человеческой жестокостью, о которой она не смогла рассказать. Маргарита будто вновь стала маленькой, беспомощной, чьи слёзы высмеяли, чья скорбь не была услышана.

Ваня слушал, не перебивал, ласково поглаживая прабабушку по морщинистой ладони. А в его голове зародился план. Он найдет Стефани. Развесит объявления, будет кататься до заправки на велосипеде. Он знает, где жила бабушка, а значит, знает, где искать. Возможно… Нет, он найдет пропавшую собаку, и прабабушка снова станет счастливой.

Следующий день Ваня потратил на то, чтобы от руки нарисовать Стефани и расклеить по району объявления. Со слов прабабушки, Стефани была гладкошерстной черной собакой с ушками «домиком», карими глазами и тонким хвостом. Ваня осилил десять объявлений, но результата они не дали. Никто не видел подобную собаку. Ваня не рассказывал прабабушке о ходе поисков, не хотел испортить сюрприз, но надежда таяла с каждым днем. Куда могла исчезнуть Стефани? Но к концу третьего дня на номер Вани позвонили. В трубке зазвучал смущенный женский голос. Видели подобную собаку около железнодорожных путей, где дома железнодорожников стоят. Ванечка загорелся, вот она – надежда. Немедля ни секунды, мальчик запрыгнул на велосипед и помчался в сторону указанного места.

Он так торопился, что не посмотрел на прогноз погоды. День выдался, на удивление, солнечным и теплым, но на горизонте уже показалась злая черная туча, быстро подминающая под себя весь видимый небосвод. Приближалась последняя гроза уходящего августа. Но Ваня не слышал грома за спиной, он прыгал с бордюра на бордюр, надеясь, что Стефани все еще там, где ее видели. Он не сомневался ни на грамм, что это она. Скоро он поможет прабабушке и ее любимице снова воссоединиться, и тогда в их семье точно все будет хорошо.

Однако злая туча всё же оказалась быстрее Ваниного велосипеда. Кроны деревьев трусливо замерли, птицы смолкли, даже стрекочущие кобылки притихли в густой траве. Ваня до боли прикусил губу, почувствовав во рту металлический привкус собственной крови. Это помогало отвлечься, не бояться, когда над ним буквально рвалось небо. Мальчик никому не рассказывал, что до ужаса боится гроз. Но… Если так страшно ему, смелому мальчику, то как сейчас страшно одной маленькой потерянной чёрной собачке. Образ дрожащей Стефани, который так ловко подкидывало воображение, давал сил. Ваня крутил педали на пределе своих возможностей, желая добраться до домов железнодорожников раньше грозы.

Одного не учел Ваня в своем плане. Он забыл про время. Слова прабабушки Маргариты про то, что она встретила Стефани еще в далеком детстве и с тех пор миновало уже полвека, пролетели мимо его ушей. Яркий кадр воссоединения затмил все вопросы и горькие факты, да и прабабушка не могла опровергнуть домыслы Вани, ведь мальчик так и не рассказал ей о своем плане, хотел сделать сюрприз. Гогот грозовой тучи раздался прямо над головой Вани, на миг оглушив его. Мальчик взвизгнул, переднее колесо налетело на острый камень, послышался хлопок лопающегося колеса, и в следующий миг вместе с первыми каплями дождя Ваня летит кубарем в овраг. Перед глазами замелькали искры. Он оснулся, лежа на мокрой траве. Ему на лицо капал пока мелкий холодный дождь, а небо разрезали беззвучные языки синего пламени. Страха не было. Голова гудела, велосипед валялся рядом. Боль тоже пришла не сразу. Пока Ваня лежал, тело его не беспокоило, но при попытке встать оказалось, что он разбил локоть и коленку. Теплые алые струйки побежали по бледной коже, края раны жгло и щипало. Набухшая и, похоже, разбитая губа вмиг набухла. И в этот миг Ваня расплакался. От боли, от досады за разбитый велосипед, за бедную Стефани, которая ждет его у железнодорожных путей, за прабабушку, чей грустный рассказ все игнорировали. В голове возник образ прабабушки в тот момент, когда он попросил описать пропавшую собаку. Ему даже показалось, что она на миг улыбнулась, вспоминая, какой у нее был носик и хвостик. И ради этой улыбки Ваня поднялся, взял велосипед и откатил его к ближайшему дереву, прицепив его на ключ, за ним он вернётся позже. Насколько мог, мальчик отряхнулся, прилепил на раны подорожник и двинулся дальше.

Деревня железнодорожников представляла собой десяток однотипных деревянных домиков, находящихся вблизи железнодорожных путей, хотя ближайшая станция была далеко от этих мест. Здесь выдавали жилье заслуженным рабочим, только вот жить, слушая грохот поездов и вскакивая по ночам от пронзительных гудков, никто не хотел, отчего большинство домов пустовало, особенно те, что находились ближе к путям. Ваня шел по заросшей бурьяном улице. По высоким деревянным заборам, предчувствуя влагу и процветая, ползли самые разнообразные улитки и слизни. Но Ваня упрямо шагал вперед, несмотря на постепенно усиливающийся дождь.

— Стефани! Стефани! — звал он, надеясь, что собака не испугалась грозы и все еще где-то здесь.

Жилые дома Ваня миновал быстро. Их было всего три, но никто не выглянул в окно, чтобы посмотреть на чудного мальчишку, зовущего собаку. Заброшенные же дома выглядели печально. У большинства из них обвалилась крыша, забор завалился, обнажая деревянный каркас дома, поеденный мхом, и двор, заросший полынью и крапивой. Мальчик дошел почти до самих путей, когда в одном из дворов он услышал шорох. Обернулся. Действительно, высокая, почти во весь его рост, трава зашевелилась, а из темных зарослей на него смотрели два больших оранжевых глаза. Ваня замер. На миг ему причудилось, что он смотрит в глаза волку.

— Стефани? — неуверенно позвал он.

И из кустов на него выскочила собака. Черная с ушками-домиком, которая начала прыгать вокруг него и лизать руки. Ваня рассмеялся, из его глаз покатились слезы аперемешку с дождем. Нашел. Он ее нашел! Сняв с себя ремень и сделав из него подобие поводка, Ваня повел Стефани домой, к прабабушке.

Как они добирались до дома — отдельная история. Мальчик и собака пробрались в поезд безбилетниками, а потом удирали от контролеров, грозящихся вызвать полицию, затем, потеряв по пути кроссовок, Ваня босым шел до своего дома. Лифт не работал, и на этаж он поднимался пешком, уставший, но с собакой на «поводке». Только у двери Ваня понял, что где-то потерял ключ, поэтому он с виноватым видом нажал на звонок. Сердце замерло в груди. Как отреагирует прабабушка, будут ли ругаться мама и бабушка? Будут, скорее всего Ваню даже накажут за порванные вещи, за сломанный велосипед, но все это не важно, лишь бы они разрешили оставить собаку. Прабабушка не торопилась. Видимо, с первого раза не услышала трель звонка, а потом долго-долго на больных ногах шаркала к двери.

Дверь открылась, и прабабушка схватилась за сердце. Перед ней стоял ее дорогой правнук с разбитой губой, локтем и коленкой, на которых был налеплен подорожник, босой, до нитки мокрый, грязный, в приспущенных штанах, за спиной которого робко пряталась черная собака. Ваня самодовольно протянул бабушке «поводок» и гордо сказал:

— Баба Старшая, я нашел твою собаку. Я нашел Стефани.

*** 

Только, как потом выяснилось, Стефани оказалась Степаном, и собака все же была не совсем черная. На его груди было единственное белое пятнышко в виде медальона. Но это открытие не омрачило день. Прабабушка, у которой обычно нет ни на что сил, вдруг начала суетиться: отмыла правнука и собаку, сварила всем обед, заштопала Ваничкины штанишки и даже дала немного денег из заначки на починку велосипеда. Конечно, мама и бабушка были не в восторге, но прабабушка запретила им ругать мальчика, сказав только:

— Не тронь, герой наш Ванька. Сделал то, что я не смогла в его годы. И пса его не тронь. Вырастим, пусть Ваньке другом будет.

И противостоять ее скрипучим словам никто не решился. Степашка будто подарил Маргарите вторую молодость. Она начала чаще выполнять домашние дела, крепче спать и хорошеть на глазах. Она будто и правда видела тень Стефани в этом преданном щенке. Очевидно, Стефани не вернуть, она погибла от рук жестокого соседа, который обвинил щенную собаку в падеже своих кур. Правда, через пару дней стало ясно, виновником был лис, а собаку наказали понапрасну. Прикопали где-то под забором, и был таков исход. Всю жизнь Маргарита несла этот груз в себе, искала оправдания, затем злилась и обвиняла, что не уберегла. Не смогла простить, что отпустила Стефани, что не заперла во дворе. Глядишь, лиса поймали бы раньше и трагедии можно было избежать. Ей не хватило смелости сделать то, что совершил ее внук, самоотверженно бросившийся искать призрака прошлого.

***

— Баба Старшая, а как же Стефани? Я же ее так и не нашел, — робко спросил Ванечка, укрывая старушку пледом.

Маргарита улыбнулась, указала пальцем в чистое голубое небо и тихо произнесла:

— Там мы встретимся. Обязательно встретимся…

Слово автора:

Это рассказ не просто рассказ о душевных терзаниях прабабушки Маргариты. Это реальная история, которую рассказала мне моя мама. Стефани действительно существовала. Умная, добрая, ласковая. Она всегда шла следом за нами, когда я была совсем маленькой и спала в коляске. Мама не раз пыталась ее забрать, но ничего не получалось. К сожалению, спасти Стефани ей не удалось. Она погибла, когда в нашем районе проходил отстрел бездомных собак. Это было много лет назад, а она до сих пор вспоминает это со слезами на глазах. В этом рассказе я хотела увековечить память о Стефани и дать этой истории хороший, пусть и горький финал. Она — часть моего детства, рассказанного со стороны, ведь я была слишком мала, чтобы помнить.