Новости

В ХХІ веке человек едва ли задумывается о том, чтобы взять в руки вилку, поскольку это действие стало таким же естественным как дыхание. Но ещё несколько столетий назад этот столовый прибор вызывал у людей недоумение, насмешку и даже неприязнь. Его считали из ряда вон выходящим и совершенно бесполезным. А ведь сегодня без вилки не обходится не один полноценный банкет или застолье. Что же, давайте разбираться, как так вышло, что предмет, который когда-то вызывал смех и осуждение попал в Европу, став неотъемлемой частью кухонь по всему миру.

1. В давние времена

Учёные и историки единодушны во мнении, что первые прообразы вилки появились задолго до нашей эры – в Поднебесной, ещё во времена бронзового века, а также в Древнем Египте. Археологические находки свидетельствуют, что этот «рогатый» предмет использовался не только для приготовления пищи, а и для подачи блюд к столу. Уже тогда вилка была символом некоего статуса – признаком порядка и изысканности, недоступным для простых людей. У древних римлян вилки тоже имелись, но применялись они преимущественно на кухне. Изготавливали их из бронзы, серебра или меди, украшая изящными орнаментами. С их помощью повара переворачивали мясо, доставали из печи горячие куски рыбы и овощей, но вот использовать вилку во время трапезы считалось делом неприличным. Иметь личную маленькую вилочку для еды было огромной редкостью. Это считалось роскошью, доступной лишь аристократам и гурманам с особыми манерами.

Источник: https://novate.ru/blogs/121125/75140/Ситуация начала меняться в Х веке, когда византийская знать открыто пользовалась вилками за своими богатыми застольями. Для западноевропейцев это было настоящим культурным шоком. Представители Византии любили эпатировать публику – будь то архитектура, военная мощь или причудливые обычаи. Взять хотя бы историю Марии, сестры императора Романа ІІІ Аргироса. Когда она, выйдя замуж за венецианского дожа, осмелилась во время пира достать золотую вилочку и есть ею вместо того, чтобы брать еду руками, местное общество было буквально потрясено и шокировано. Но вскоре история приобрела мрачный оттенок. Мария умерла в возрасте двадцати лет, и богослов Пётр Дамиани поспешил назвать её смерть «божьим наказанием» за гордыню и отказ от естественного – от пальцев, дарованных человеку самим Творцом. Так и зародились первые предрассудки. Вилку стали считать предметом греховным, дьявольским, губящим не только душу, а и тело.

Однако все мы знаем, что прогресс не стоит на месте. К ХІV веку вилка прочно вошла в быт итальянцев, став обязательным атрибутом любого приличного дома и трактира. Этому во многом поспособствовала итальянская кухня (попробуй-ка есть пасту ножом и ложкой, не облившись соусом). Именно макароны и соус сделали вилку незаменимой. Постепенно этот утончённый предмет стал распространяться по всей Европе, обретая новые формы и превращаясь из «дьявольского изобретения» в символ культуры и цивилизованного обеда.

2. Дело женских рук

Боне Сфорца, пожалуй, повезло гораздо больше, чем её предшественницам. Она появилась на свет и воспитывалась в Италии – стране, где эпоха Возрождения уже расцвела во всей пышности. В это время вилка перестала быть диковинкой, став привычным атрибутом изысканных трапез. С детства Бону окружали тонкости придворного этикета, музыка, искусство, вкуснейшие блюда, поданные по всем правилам итальянской утончённости. Когда Бона стала супругой Сигизмунда І – польского короля и великого князя литовского, перед ней открылся мир совсем иных традиций. Польско-литовские дворы жили по старинке. Здесь о вилках почти никто не слышал. За столом обходилось ножом и ложкой, а большую часть блюд и вовсе ели руками, помогая себе кусочком хлеба, нередко подсушенного. Подобный способ приёма пищи считался вполне приличным и благородным, поскольку отражал стародавние обычаи шляхетского застолья. Появление Боны стало для региона культурным переворотом. Она привезла с собой не только итальянских мастеров, но и совершенно новое представление о вкусе, красоте и этикете. На столах стали появляться малоизвестные в Польше и Литве овощи, итальянское вино и, разумеется, вилки – символ цивилизованного застолья. Постепенно к ХVІІ веку, этот предмет окончательно прижился среди польской и литовской знати, став признаком хороших манер и принадлежности к европейской культуре.

Однако по-настоящему закрепить успех «итальянской новинки» удалось Екатерине Медичи. Когда юная флорентийка вышла замуж за будущего французского короля Генриха ІІ и прибыла во Францию, она привезла с собой не только родные привычки. Вместе с ней прибыли лучшие повара, кондитеры, виноделы, парфюмеры и торговцы заморскими диковинками. Екатерина не только познакомила французский двор с новой кухней, она изменила саму культуру застолий. При дворе Генриха эти новшества произвели настоящий фурор. Придворные дамы с удивлением наблюдали, как королева ловко держит изящную вилочку с двумя зубцами и с невозмутимым достоинством подносит ею к губам кусочек мяса или фрукт. Для многих французов того времени всё это выглядело театрально и непривычно. Постепенно манеры Екатерины стали образцом для подражания. Её чувство вкуса, строгость в этике и страсть к гастрономии полностью преобразили французский двор. Из-под её «крыла» вышли блюда, которые впоследствии стали символом национальной гастрономии страны. Знаменитый луковый суп, изысканная утка под апельсиновым соусом и освежающий сорбет, без которого сегодня трудно представить знойный летний день. Можно сказать, именно с Медичи началась эпоха высокой французской кухни. Благодаря ей вилка перестала быть предметом роскоши, т.к. она стала неотъемлемым атрибутом культурного воспитания. И французы достаточно быстро сделали её частью своей гастрофилософии: «manger avec grâce», – есть красиво.

3. Инструкция и этикет

В начале ХVІ века многие путешественники, побывавшие в Италии, делились удивительными историями о местных обычаях. Среди них был и англичанин Тосам Кориат – человек любознательный и склонный к эксцентричности. Вернувшись на родину, он с воодушевлением рассказывал, что итальянцы едят не руками, а при помощи каких-то остроконечных инструментов с двумя зубцами. В Туманном Альбионе подобные рассказы вызывали бурю смеху. Англичане считали использование вилки верхом чопорности и ненужной претенциозностью. Мол, зачем лишние церемонии, если у человека есть руки и нож? Поэтому вплоть до ХVІІІ века многие большинство британцев ели по-старинке руками, лишь изредка помогая себе ножом. Но время шло, и Европа стремительно менялась. Вилка, некогда предмет роскоши и насмешек, постепенно стала превращаться в символ воспитанности и хорошего тона. Во франции она стала неотъемлемой частью придворного этикета, в Германии пошли ещё дальше – там начали изготавливать вилки разных форм и назначений (для рыбы, мяса, хлеба, солений и даже десертов).

До Англии мода на вилку докатилась чуть позже. Постепенно среди знати появилось негласное правило: владеть этим столовым прибором – значит быть человеком утончённым и образованным. Вилку держали по-особому, с изяществом, и даже неправильный хват мог выдать провинциала или простолюдина. К ХІХ веку всё окончательно переменилось. С развитием промышленности и появлением технологий массового производства столовые приборы стали доступны даже семьям с самым скромным достатком. Вилки изготавливали из нержавейки, а не из серебра или бронзы, и они из-за своей доступности прочно заняли своё место на столах по всему миру. Вместе с этим распространились и курсы светского этикета, где учили как правильно держать прибор, с какой стороны подавать его к тарелке и почему «тыкать зубцами в еду» или зачерпывать ею как ложкой – дурной тон. Отныне вилка стала не просто предметом быта, а и символом цивилизованности и культуры.

Источник: https://novate.ru/blogs/121125/75140/