Идентичность

Александр Дугин Будущее России и мира Беседа с журналистом (небольшой фрагмент)

Журналист:
Кто Вы по национальности?
Дугин Александр
Я — русский. Когда говорят про национальность, мне не нравится. Я считаю, что русский — это больше, чем национальность. Быть русским — это все. Это и призвание, это и огромный-огромный кредит доверия со стороны Бога, когда он делает нас русскими и позволяет нам рождаться в России. Это гораздо больше чем графа в паспорте. Да, я этнически и национально русский, родился в Москве, от русских родителей, но все это ничто по сравнению с тем, чтобы быть по-настоящему русским. Более того, русским еще мало родиться, русским надо стать. Для меня русское — гораздо больше, чем все все формальные описания меня же самого. Т.е. русский — это усилие, русский — это доверие, русский — это миссия, русский — это избранничество Бога, и это — жертва. Это значит пожертвовать чем-то с самого начала. Вся наша история — это, конечно , жертва. Поэтому я думаю, что это миссия, это — вызов, и в каком-то смысле это даже проклятье. Избранничество и проклятье. Потому что мы — совсем особый народ. Мы — народ, как сказал бы Достоевский — всечеловечество. В нас есть все. Мы слушаем западную культуру, и вдруг мы оказываемся так чуткими к ней, как западные люди ее не понимают. Мы понимаем нюансы на Западе. Мы обращаемся к Востоку, к Китаю, к исламу, к индуизму. И вдруг нам открываются такие невероятные бездны, которые тоже нас увлекают. И наше мнение оказывается очень важным для этих культур. Но мы, конечно, православные, и православие стало нашей судьбой. И мы ограничиваем эту предельную чуткость к западу и к Востоку, ограничиваем системой, понятием и утверждением нашей веры. Наша православная вера, наше христианство нас собирает. Неизвестно, что было бы с нашей широкой душой, куда бы мы разлились. Она нас призывает двигаться не вширь, а вверх. И конечно в этом отношении я бы добавил, что я — русский православный. Это тоже очень важно. Это для меня два самоопределения гораздо выше, чем вероисповедание и национальность. Это действительно призвание, это знак…
Журналист
А вот кровь — как она проявляется?
Дугин Александр
Я думаю, что у русских вместо крови что-то другое. Я пока не знаю что именно. Когда я исследовал структуры русского духа, я практически никогда не нахожу этой жидкости. Я вижу совсем другие образы и чувства. Я вижу землю. Я думаю, что русские — это народ земли. И нас делает нами — не кровь. Нас делает нами — земля. Особое отношение русского человека с землей может быть заменяет нам этнические и родовые связи. Потому что мы растем из нашей русской земли как колос. Я однажды встретил стихотворение Есенина, к моему стыду никак не могу его найти, где он говорит о том, что он колос, гниющий в земле. Он чувствует себя зерном, которое разлагается, землю чувствует, все прикосновения к окружающей ткани, этой родной почвы. Это зерно все отдает и берет от нее. И русский — это семя в процессе гниения. Я так и не нашел это стихотворение. Возможно, мне что- то показалось. Но идея, что русский — это совсем не кровь. Т.е. когда мы пытаемся выстраивать генеалогию, родовые связи, мы как-то быстро теряемся. У меня — одни русские, а у кого-то возникают дедушки и бабушки — не русские, это совсем не имеет никакого значения. Есть народы, которые действительно объединены кровью, у которых кровь испускает некоторые вибрации. И когда одна кровь оказывается с другой на близком расстоянии, возникают какие-то токи. Я заметил, что между чеченцами так. С чеченцем говоришь отдельно, появляется второй чеченец, разговор просто прекращается, меняется.
Журналист
У них какой-то общий камертон, да?
Дугин Александр
Это кровь, это только кровь. А русские по крови как раз не резонируют друг с другом. Они больше тяготеют к ценности земли. И это сказывается на нашу диаспору. Русская диаспора через два-три поколения чаще всего исчезает. Как держится немецкая диаспора, как держится китайская диаспора, про евреев я не говорю, это вообще чудесная вещь, как держится армянская диаспора… Они держатся три, четыре, пять поколений. Они как были, так и есть армяне. А русские — раз, два. И уже — француз…
Журналист
Почему?
Дугин Александр
Потому что русского делает русским земля. Именно земля. Именно своя земля. Как своя? Не своя в обладании, а скорее когда мы становимся для этой земли своими. Когда она нас принимает как своих, вот тогда…
Журналист
Контакт с землей...
Дугин Александр
Да. С русской землей. Ведь русская земля — это ведь тоже что-то чрезвычайно важное. Поэтому мы больше народ хлеба, народ колос, мы из нашей земли черпаем наше бытие. Это больше, чем кровь. Русский — это о земле.

На фотографии - мама с дочкой в Останкино.