Демоны семи холмов

" Демоны семи холмов"
О Демонах Семи Холмов, или Невероятная История Старого Захолустья


Заднепровская губерния, губернский город Н., городок, надо сказать, не то чтобы столичный, но и не совсем уж заштатный, где, как водится, и жизнь течет степенно, и новостей не так чтобы много, а если и случаются, то такие, что хоть в газету пиши, да газеты-то и нет. А вот, при сем обстоятельстве, и случаются в таком месте вещи, что и самому диву дашься, как такое может быть в обыденной жизни, где, кажется, все расписано по часам, от утреннего звона колоколов до вечерней молитвы.

И вот, в этом самом городке Н., на семи холмах, что раскинулись живописно, как будто семеро ленивых купцов, раскинувших брюхо, обитали, как поговаривали в узких кругах (а круги эти были весьма узкими, ибо в Н. все друг друга знали, как облупленные), обитали, говорю вам, демоны. Да не простые, не те, что из преисподней с рогами и копытами, а вполне себе местные, уважаемые, можно сказать, господа.
Первым, кто жил на самом высоком холме, называемом «Панским», был, конечно же, сам пан Захарий. Старый, сей пан, насквозь прожженный, с таким лицом, будто его постоянно поджаривали на сковороде, и с такими глазами, что казалось, видят они не только тебя, но и всю твою родословную до седьмого колена. Слушался он всех, но делал всё по-своему, и если говорил «да», то это означало, что будет «нет», а если соглашался, то тут же придумывал, как бы обойти. Говорили, что он не то чтобы продал душу, а скорее, обменял ее на вечное отсутствие зубной боли, что, согласитесь, в наше время – великое приобретение.

На следующем, чуть поменьше, холме, который прозвали «Светлейшим» (хотя светлого в нём было немного, кроме разве что начищенных до блеска сапог), жил чиновник, почтеннейший Иван Иванович. Этот господин, в чине титулярного советника, обладал удивительным талантом – говорить всегда так, будто он читает по бумажке, даже когда бумажки-то и нет. А слова его были так витиеваты, что слушаешь, слушаешь, а потом думаешь: «Что же он, собственно, сказал?». И чаще всего – ничего. Этот Иван Иванович, бывало, сядет за стол, возьмет перо, и будто бы чернила его не чернила, а сам адский огонь, и им он пишет такие указы, что и самому черту было бы стыдно.

А на третьем, «Монастырском» холме, где когда-то и вправду стоял монастырь, а теперь лишь старый полуразвалившийся дом, где обитал старый пьянчужка Семен, шептались, что и он – демон, но только такой, который пьет за грехи всех остальных. И сколько бы ни пил, всё равно оставался трезвым, когда дело касалось, скажем, того, чтобы насолить кому-нибудь или подслушать чей-нибудь секрет.
И так на каждом холме, на каждом из этих семи холмов, обитали свои демоны. Демоны-скупщики, что скупали всё, что плохо лежит, и даже то, что хорошо лежит, но плохо охраняется. Демоны-сплетники, чьи языки были острее бритвы и остры, как лезвия. Демоны-чинопочитатели, которые кланялись любому, кто был хоть на чин выше, и топтали того, кто был ниже.

И вот однажды, когда солнце стало садиться за горизонт, окрашивая небо в такие цвета, что и самому черту не под силу было бы такое сотворить, случилось событие, которое городок Н. не забудет никогда. На самом центральном, «Базарном» холме, где всегда шумел торг, вдруг появился… чёрт. Настоящий, с рогами, хвостом и всеми подобающими атрибутами. И начал он, бестия, торговаться с демонами за души жителей.

Пан Захарий, услышав про это, только усмехнулся, сказав: «Пусть себе поторгуется, мой душа уже давно на вечной аренде». Иван Иванович, прочитав соответствующий рапорт, постановил: «Данному существу запрещается заниматься несанкционированной торговлей душами на территории города Н.». А Семен, напившись до положения риз, вылез на крышу и стал кричать: «Эй, чертяга! А душу мою возьмёшь на ремонт?»
И так, демоны семи холмов, каждый на свой лад, встретили гостя из преисподней. И, надо сказать, что этот чёрт, который, видимо, думал, что попал в глухую деревню, быстро понял, что в Н. демоны – не простые, а с особенным, местным колоритом, и что с ними шутки плохи. В итоге, он, понурив рога, удалился восвояси, оставив городок Н. в покое, а демонам семи холмов – ещё один повод посмеяться над глупостью небесных и адских сил. И по сей день, когда солнце садится за семь холмов, кажется, что где-то там, наверху, всё ещё слышен тихий, мрачный смех.