Предтечствие

Меня всегда волновало, почему "написании же (вещи и дела) яко одушевлении". Обычно тексты обретают законченность (И. Репин: попробуйте написать картину, которая вас полностью бы удовлетворила) на уровне, отпределяемом мной как поэтический.
Теперь о главном. Слово. Все через него начало быть. Как быть? Взлетел голубь или это вспышка желания его взлета. Слово- вспышка. Утро-веко. По запотевшему зеркалу твоего сна стекает ручей улыбки. Я это вижу или я- веко. Течет ли ручей пока я не вижу? Кто это видит? И увидит ли, если не помочь увидеть. Душа обязана трудиться. А как ее заставить трудиться до видения? Можно ли увидеть зрительный аналог утра, если оно продолжение парусов? Я рассуждал, как суммирование неких смыслово- эмоциональных экскурсов должны приблизить читателя к бесконечности целого (1+1+...+1=1). Концептуально- это равенство и являет собой формулу искусства. В "Ностальгии" А. Тарковского прецедент слияния двух масляных капель видится в появлении одной, но большой капли. Какое блаженство дает равенство (1+1=1) и многим не избежать падения на растекшейся капле, полученной в мире, еще более абстрактном, чем мир чисел. Как обезаруживающе проста истина: при копировании восстанавливается равенство (1+1=2), но исчезает искусство. Если аксиоматично влияние духа Святого на творчество земных апостолов, то 4 Евангелия- это четыре взгляда одного человека? разума? духа? (а именно Бога) на свою земную жизнь, воплощенную Иисусом Христом. А также, если ковчег библейский плавуч, необходима избранность утопляемости вещей, жертвенность "на голой вершине" сосны. И пока мир нам внушаемый не минет состояния девственного трехмерья- мы будем одиноки.