Отрывок из романа "Хозяин дома" (под псевдонимом Юниор Мирный)

За десять лет до излагаемых событий
Из дневника Сергея Болотова

Как же найти выход из этого тупика желаний и страхов? Что делать? Как разобраться в себе? Сколько разных голосов звучит в моей голове; каждый транслирует свои взгляды на то, что происходит и каждый кричит о том, что ему угодно, чтобы произошло. А какой из них прав? Или, быть может, слушать нужно кого-то (что-то) другое?
Моя ситуация типична и банальна, она случалась миллионы раз до меня и столько же раз случится, когда обо мне забудут даже потомки. Я и сам проходил через это уже не однажды, и снова и снова это заканчивалось ничем. И в этот раз всё идёт к тому же.
Я хочу покорить девушку. Хочу, чтобы она была моей. И телом, и психологически. На данный момент я склонен думать, что у меня к ней «чувства». Мы работаем вместе, видимся почти каждый день, а ситуация не то, чтобы перестала меняться — она даже и не начинала. Я ничего не предпринимаю; ей абсолютно всё равно, буду ли я предпринимать. Единственное ощутимое движение происходит у меня внутри.
Моя симпатия не взаимна и по этой причине я ежечасно испытываю повторяющийся цикл неприятных, как правило, эмоций. Они такие разные, но общее у них одно — они не помогают мне развиваться. Они объективно мешают, но мне чего-то не хватает, чтобы расколдовать этот круг. Я, пожалуй, даже смекаю, чего — знания и воли. Попробую разобраться.
Почему я думаю о ней, почему хочу от неё чего-то? Ответ очевиден: мне нравится её внешность. Причём нравится и лицом, и фигурой, что бывает у меня не всегда, а в данном случае бьёт сразу по нескольким фронтам. Просто, что делать нереализованным по природному назначению половым возбуждением, мне известно уже давно, а вот как поступить с нереализованным желанием обладать, я не понимаю и теперь. И потому желание покорить её морально превосходит желание чувственное — второе как бы является продолжением первого.
Пишу об этом и мне стыдно. Ведь я совершенно не знаю человека: понятия не имею, что она любит, а чего не переносит; о чём мечтает и о чём переживает. Но мне как будто бы и всё равно. Вернее, я, конечно, поинтересовался бы этим, если бы общался с ней, а не просто здоровался в коридоре. Однако сейчас я думаю, что готов принять её любой. Конечно! Ведь мне же нравится её внешность, а остальное приложится! Каждый день любоваться на её красивое лицо, овладевать её горячим телом, и вообще каждую минуту кайфовать от осознания того, что она моя — вот, о чём я мечтаю уже много недель. Правда, не красит меня и то, что не об одной ней я думаю подобным образом: я бы желал и других девушек, кто мне симпатичен (внешне), и кто мне пока что не отказал бесповоротно. Просто её я вижу чаще, чем остальных, и на данный момент именно она видится мне наиболее привлекательной (как, впрочем, ранее виделись другие). Признаться, в такие моменты, если я делаю усилие и на время выныриваю из потока своих мечтаний, я чувствую себя какой-то свиньёй, то и дело разевающей пасть на самый жирный кусок, но также не забывающей и о кусках чуть менее вкусных. Хорошего много не бывает. Увы и ах, но моя свинья жутчайше голодна. Она до сих пор не полакомилась ни главной причиной своих пролитых слюней, ни «чуть менее жирными кусками». Всех девушек, кто был ко мне благосклонен, моя свинья брезгливо отвергала, а тех, от которых она радостно визжала, ей не удалось даже хорошенько обнюхать. Почему я практически ничего не предпринимаю, чтобы накормить несносного поросёнка? Об этом чуть позже.
Громко урчащий свиной живот не единственный симптом моего бесплодного воздыхания. Не имея решимости совершить активные действия для получения желаемого, я уйму времени провожу в грёзах, в которых моё буйное воображение рисует меня тем, кого она, как мне кажется, просто обречена возжелать сама. Это и рок-исполнитель, который горланит на сцене забойный хит, чем вводит её, стоящую в первых рядах огромной толпы, в экстаз. Это и огромный перекачанный культурист, от одного появления которого у неё перехватывает дыхание, и она не может думать ни о чём другом, кроме как отдаться ему… на зависть подругам (таким же страждущим, разумеется). Это и сорвавший куш (совершенно не важно, в какой сфере) предприниматель, разъезжающий на дорогом автомобиле (я к машинам, к слову, совершенно безразличен, но точно знаю, что их любит она). Иногда он делает это в компании таких же крутых, как и он, друзей, а иногда один (само собой, недолго, ведь она моментально даёт ему понять, что жаждет составить ему компанию, на что он охотно соглашается). А порой это… тот самый рыцарь в доспехах и шлеме, который голыми руками (накачанными, не забудьте!) крушит непонятно откуда взявшихся врагов, а она вместо того, чтобы прийти в ужас, почему-то впадает в экстаз, который не испытаешь ни на каких рок-концертах и ни в каких мерседесах. Она, завороженная, дожидается безальтернативной победы великого воина, после чего робко подходит к своей новоявленной мечте и застенчиво заглядывает в его полные внутренней силы глаза. Она мечтает снять с него железную маску, чтобы страстно поцеловать губы могучего победителя. И он позволяет ей сделать это…
Во время подобных фантазий порою возникает ощущение выросших за спиной крыльев (непонятно, какого на сей раз зверя), но свинья непременно хочет полакомиться плотью, а эта плоть вот уже несколько месяцев ходит в нескольких метрах от меня не тронутой ни пастью свиньи, ни какой другой её частью. Это время от времени (под аккомпанемент жалобного свиного воя) заставляет задуматься и о каком-то реальном действии. И вот я, сидя на работе, но думая, сами понимаете, о ком, размышляю, как бы к ней подойти. Все железные рыцари, все рокеры и мажоры куда-то исчезли и не высовывают и носа, а на их месте появилось простое и понятное чувство СТРАХА. При мысли о том, что я «подкатываю» к ней, а мне на глазах у сочувствующих зевак дают от ворот поворот, вызывает неприятное жжение в центре живота, после чего остаётся одно-единственное желание — убежать от этих страданий. Уже какой-то другой голос раздаётся в моей голове, и обескураженному горе-ловеласу он советует следующее: «Не суйся ты туда. Тебя там не ждут и тебе там не рады. Тебе будут улыбаться, но при этом будут больно ранить. С какой бы стороны ты к ней ни подходил, ты всегда будешь получать лишь отказ. Если бы ты был ей нужен, она бы давно уже пошла на контакт сама, ты бы не задавался сейчас подобными вопросами. Ты же не хочешь страдать, будучи отвергнутым, да ещё, если об этом узнает полсотни коллег? То-то же. Пусть уж лучше всё останется как есть».
«Как есть» всё и остаётся. И легче от этого не становится, ведь снова воет свинья, геройствует рыцарь, а затем кто-то донельзя «заботливый» осаждает меня и убеждает сидеть на месте, что я послушно и делаю. В результате иногда я слышу ещё один голос, наиболее тихий из всех, но ни на секунду не сомневающийся в собственной правоте. Он говорит: «Жаль–не жаль, но у тебя с ней ничего не выйдет. Она никогда не обратит внимания на такого, как ты: ей нравятся совершенно другие парни, и тебе никогда не стать такими, как они. И со всеми теми, кто тебе также нравится — вот с той, с той с той — у тебя тоже ничего не выгорит. Может быть, ты когда-нибудь и найдёшь себе девушку, но вряд ли ты будешь счастлив, ведь нужна-то тебе она, но с ней без вариантов. Или, на худой конец, ты бы теоретически мог быть счастлив вот с той, но там тоже ничего не получится, я уже говорил. Так что счастья в твоей личной жизни не будет никогда, это я тебе могу гарантировать. Обидно? Да, я всё понимаю. Но тут уже ничего не поделаешь, смирись».
Но я не мирился. В дальнейшем я совершил ряд ошибок (хотя, надеюсь, избежал при этом непоправимых), но кое-что в итоге понял и исправил. Что именно и как — однажды планирую написать об этом роман.