Байки от Петровича. Лед, стена и пневмопочта.

Байки от Петровича. Лед, стена и пневмопочта.

С Петровичем я познакомился в Сингапуре, где проходил практику будучи студентом Высшей Школы Красных Командиров. В этом регионе мы организовывали тройки быстрого реагирования для борьбы с бандитизмом, саботажем, бракоделанием и онанизмом. Сингапур – большой портовый город и социальные проблемы, требующие сурового и быстрого вмешательства, были явлены там особенно выпукло и рельефно.

В тот вечер я возвращался с работы в общежитие рабочей молодежи и застал безобразную сцену. Банда малолеток, пять-шесть человек малайцев, приставали к девушке с самыми грязными намерениями. Как известно, эти народности, да и вообще темные расы, весьма предрасположены к криминальной деятельности, на генном уровне. Будучи последовательным интернационалистом, я стал взывать к лучшим человеческим чувствам, что в итоге переросло в потасовку. И хоть я парень крепкого телосложения, но пять-шесть человек, вооруженных палками и ножами они и в Африке пять-шесть человек. Мне пришлось бы худо, не вмешайся в драку пара камрадов, возвращавшихся на сейнер «Красный Байкал».

Мы быстро расправились с бандой, скинув тела в, стоявший неподалеку, биореактор, построенный нами в рамках ликбеза и электрификации. После проводили девушку домой, а сами завернули в таверну «Пес и Лютик». Место известное хорошей кухней, плохой музыкой и проститутками, явлением еще до конца не искоренённым. Пока не искорененным.

Заказав по бокалу соджи, мы присели за стойкой и тут к нам стал приставать здоровенный мужик из белоэмигрантов. Он увидел мои петлички, сделал правильные выводы о том, кто я и стал разжигать классовый конфликт, подтягивая к нему завсегдатаев таверны.
И вот тогда из-за дальнего стола встал крепкий мужчина и приказал всем успокоится. По тому, как все затихли, было видно, что он обладал огромным авторитетом в этих местах. Наш заступник предложил присоединиться к его компании за общий стол. Так я познакомился с Петровичем.

Я был весьма наслышан на нем. Педагоги на курсе по внешней разведке с придыханием рассказывали о Петровиче. Был он участником почти всех войн и конфликтов и так или иначе присутствовал при важнейших для Цивилизации и Мира событиях.
Это был пожилой, но еще крепкий мужчина, убеленный сединой. Лицо его пересекали морщины и шрамы, оставленной насыщенной на приключения жизнью.

Петрович оказался очень простым в общении и доступным. Никакого высокомерия и зазнайства. Он вскоре предложил переместиться всей компанией к нему на дачу, что стоит на восточном побережье, обещав отличную баню, которую уже истопили слуги из этнических вьетнамцев-коммунистов.

Основательно попаривших мы перегруппировались на террасу с отличным видом на море. И хотя уже занималось утро, спать не хотелось и мы продолжили отдавать должное местной кухне и напиткам, настоятельно прося Петровича продолжить рассказ, начатый им в бане.

- Ну так, о чем это я, - молвил нас рассказчик, скручивая самокрутку, - может кто-то пока наполнит стаканы?

Местный архиерей, отец Антоний взялся разливать напитки, а парторг Сингапурской детской хоровой школы нарезать колбасу и хлеб.

- Довелось мне по молодости поработать замом начальника АХО в Главном Управлении Окружного Морского Пути или ГУОМП. Это знаете, как моряки в ожидании рейса устраиваются на временные работы в котельную или еще куда. Дел у меня пока не было, ну и что бы не застаиваться решил я поработать в этой конторе. Организация очень крепкая, мощная, со своими институтами, мастерскими, все как полагается. Ну, вздрогнем друзья.

Мы выпили, и он продолжил.

- В нашей мастерской работали два мужичка, уже в годах, Иван Переверстов и Дима Павлюченко. Очень рукастые и головастые мастера, но – любили заложить за галстук. Нигде долго не задерживались, хотя до последнего момента их терпели. Вот скажем сделают они изобретение какое, от которого всем плохо их и увольняли без содержания. А потом их изобретение находило применение в народном хозяйстве. Вот про квантовую трансмиссию слышали же?

Мы закивали согласно головой.

- А ведь это их работа. Сейчас без нее ни один космический корабль не выйдет из космопорта. А тогда от его излучения наступила ослабление прямой кишки у всех на том заводе. Три дня отмывали. В общем глаз да глаз за ними нужен был. Я с ними сильно сдружился тогда. Мужики то хорошие. Всегда прикрывал и защищал их.

Петрович достал бутылку с зеленой жидкостью.

- Дали на пробу. Настой крокодила, местных пауков и прочей нечисти. Вроде даже желчный пузырь пожилого малайца есть. Советуют разбавлять, но мы же русские люди, коммунисты! Подставляйте стаканы!

Напиток нам показался весьма бодрящим и освежающим, а главное – снимал сон как рукой. И отчего от него такая высокая смертность среди местных – непонятно. А Петрович продолжил свои историю.

- В то время было сильное похолодание везде. Что-то связанное с Солнцем, я не знаю, это лучше у астрономов спросить. И ледяная стена, идущая по периметру, стала сильно сжиматься, угрожая уничтожить мир в ближайшие 300-350 лет. И тогда ученые сильно были озадачены этой проблемой. Но это дело было далекой перспективы и нам оно казалось чем-то нас не касающимся. А вот что было актуальным, так это покрытие всей поверхности Земли всемирной сетью пневмопочты. Доступность информации, сами понимаете. И был объявлен конкурс на пневмомашину, способную прокачивать все эти трубы, что потом покроют всю поверхность. Над землей, под водой, где-то под землей. Задача сами понимаете – неординарная. Призовой фонд неплохой. Помимо грамоты, диплома, благодарности, кубка, еще и сумма денежная приличная. И вот наши эти горе-мастера решили поучаствовать в этой гонке. Однако стаканы я вижу совсем сухие. Отец Антоний – это грозит анафемой.

- И вот однажды ночью, просыпаюсь я от сильного стука в дверь. Что за черт, думаю я. Встаю, беру свой именной маузер, мало ли, подхожу к двери. На тепловизоре вижу спектральные сигнатуры Вани и Димы.

- Этих мастеров? – уточняю я.

- Да-да. Открываю и вижу, стоят мои мастера, бледные, трясутся так, что на стены дома передается. Ну думаю, допились. Тут уже только уколы и мокрая простыня помогут.

- Да мы трезвые, Петрович! – будто прочитал мои мысли сказал Павлюченко, - беда у нас!

- Что случилось? – спросил я, кладя маузер на тумбочку.

- Помнишь, мы насос делали, на конкурс?

- Это пневмомашину что ли?

- Ну да, а по сути - насос. Так вот мы его сделали и… В общем поставили его на бета-тестирование и обкатку, а сами вышли перекурить со сторожем. А потом хлопок… Давайте друзья еще по маленькой. Я забыл, мне тут презентовали отличный ром на кузнечиках.

- Да епт… Петрович, не томи уже! Что было то дальше!

Мы выпили, и он продолжил.

- Пошел я в ними до института. А он располагался на берегу моря. С набережной были прекрасно видны другие города вдалеке. Подходим, а ничего нет. Морская гладь и все. И вода как будто смыкается с небом. Что за черт!

Смутные подозрения стали возникать в моей, одурманенной спиртным, голове. Но я продолжал слушать, затаив дыхание.

- Ну там, комиссии всякие, симпозиумы пошли, следственные действия. И что выяснилось. Они включили свой насос, а он притянул купол и тот замкнул Землю в сферу. А самое главное, ледяная стена, угрожавшая уничтожить всех нас, замкнулась на юге в единый континент и перестала представлять опасность. Потом это назовут Антарктидой и Южным полюсом.

- Погоди, - парторг детской хоровой школы привстал и протянул к Петровичу руку, - но это что получается…. Да не, ну бред же какой-то…

Архиерей Антоний приложился к горлу бутылки, сделал несколько больших глотков и отбрасывая бутылку ошарашенным взором посмотрел на море.

- Ты же не хочешь сказать, - промямлил он, - ты же не хочешь сказать… То есть…

- То есть, - уже вставил я свое слово, - Петрович говорит нам о том, что Земля была плоской, а благодаря насосу Павлюченко и Переверстова, она стала шаром?

Петрович довольно хмыкнул, скручивая самокрутку, похожую больше на козью ножку.

- Так и есть, друзья мои. Их насос притянул купол и тот свернул землю в шар.

Я встал, а потом снова сел. Внезапно силы покинули тело. Как в тумане я видел, что кто-то наливает мне в стакан коньяк. Потом кто-то вложил мне его в руку.

- Женя, Женя, очнись. Тут Петрович тост говорить будет.

Я вздрогнул, и пелена спала с глаз. Горизонт уже озарился рассветом нового дня.

Мы встали и протянули свои полные стаканы на Восток.

- Товарищи, друзья мои, - громогласно объявил Петрович, - я подымаю этот тост в честь Эос и ее брата Гелиоса. Выпьем же за свет, Солнце, за нашу победу и новую, светлую эру Человечества. За рассвет, друзья!