Диво-дивное (продолжение)

Монастырский комплекс с церковью, колокольней и хозяйственными постройками лежал у них под ногами. Кажется, так это говорится, если стоишь где-нибудь на высоком месте, а далеко внизу, под тобой – обозреваемый объект. И добраться до него можно лишь… взмахнув крыльями и спикировав с высоты. А если крыльев нет - просто камнем вниз - у-ух!

Римма в бессильной ярости опустилась в траву. Вот оно - близок локоток, а не укусишь! Тащиться назад по такой жаре ей ну совсем не улыбалось! Умеет же жара отнимать силы. Тоже мне, Мэри, лопухнулась по полной! Это про этот сюрприз она намекала? А та, между прочим, невозмутимо прогуливалась по краю крутого склона, что-то высматривая внизу, смешно вытягивая шею. Ну, точь-в-точь готовилась к прыжку! Вдруг она присела, подёргала что-то руками, будто проверяя на прочность, и…

Римма на несколько секунд отвела от неё взгляд и не уловила момент, когда подруга исчезла с края обрыва. Но вскоре снизу раздался её хрипловатый голос: «Ри - имм!»

Когда та подбежала к месту, где только что стояла подруга, боясь увидеть самое страшное, Мэри, стоя уже у подножия крутого холма, призывно размахивала рукой. Тут только Римма поняла, как был проделан этот смелый, но безрассудный трюк. Оказывается, почти отвесная стена холма была затянута металлической сеткой рабица, предохраняющей проходящие внизу железнодорожные пути от осыпающихся крупных каменных глыбок. И вот, цепляясь руками и носками ног за довольно крупные ячейки, ловкая, как обезьяна, Маринка и умудрилась спуститься вниз, сократив тем самым обратный путь. И теперь стояла такая вся бравая внизу и ждала, что и её подруга проявит чудеса эквилибристики.

- Давай шустрей, пока никто не видит, а то оштрафуют! - и так это прозвучало обыденно, как будто она торопила Римму просто встать со стула, а не начать спуск по практически отвесной стене, высотой где-то с трёхэтажный дом! Без какой-либо страховки и гарантии на благополучный исход!

- А может, я всё же в обход…

Несколько отборных нецензурных выражений были ей красноречивым ответом. Мэри была явно расстроена и возмущена. «Ох, Господи, спаси и сохрани!» - пробормотала Римма единственно известные ей слова молитвы. Встала на четвереньки и начала раком пятиться назад, судорожно нащупывая носками ног отверстия в сетке, а побелевшими от напряжения пальцами цепляясь за прутья.

- Та - да - да – да - бум! - торжественно пропела Маринка музыкальную фразу из «Первого концерта» Чайковского, когда Римма всё же благополучно приземлилась рядом с ней.

- Ну, что, теперь в церковь - поставим свечки друг другу за здравие.

Они зашли в церковь, внутри которой были видны следы ремонтных работ, и, по причине обеденного перерыва, не было ни души. Совсем недавно весь монастырский комплекс использовался, как туберкулёзный санаторий, и вот теперь, переданный Епархии, постепенно возвращал себе былой облик.

Когда женщины уже выходили из монастырских ворот, всё ещё обвязанные платками поверх шорт, кто-то окликнул Мэри. Римма, обернувшись, с удивлением увидела догоняющего их Виккентия. Тот шёл, обхватив руками большой пакет, как оказалось, с овощами и яблоками из монастырских закромов. Оказывается, в Малых Дивах он тоже был известной личностью, а вдобавок - и уважаемой, раз сподобился получить в подарок от монастыря столько вкусностей. И всё это добро он бескорыстно презентовал друзьям - туристам, расположившихся лагерем на берегу Тихой Сосны.

Вик, действительно, был дружен с игуменом Парфением и оказывал посильную помощь в восстановительных работах. А помочь ему было чем. Выпускник Московского Государственного Историко-архивного Института, Виккентий, доцент кафедры архивоведения, помогал и восстанавливать утраченную в годы активной антиклерикальной борьбы Страны Советов монастырскую документацию, и создавать новую.

Всё это он поведал о себе по пути в палаточный лагерь. Римма в свою очередь рассказала и ему свою историю с утренним купанием, вскользь упомянув о найденном медальоне со знаком зодиака Рак. В отличие от Маринки, Виккентия её рассказ очень заинтересовал. Хотя на пару секунд ей показалось, что Вик несколько напрягся при этом сообщении. Впрочем, скорее всего, виноват был камешек, попавший в сандалет, который ему пришлось вытряхивать, отстав ненадолго от своих спутниц.

Обед, плавно перетекший в ужин, получился грандиозным: отварной молодой картофель в кожуре, салат из свежих огурцов, редиски и зелёного лука, шпроты и крупно порезанная корейка, и сочные красно-полосатые яблоки на десерт.

И вот, когда в лагере установилось некое подобие тихого часа, Вик и попросил Римму проводить его к месту её раннего купания. Мэри, как на зло, тоже прикорнула в палатке, так что Римма осталась с Виккентием с глазу на глаз. Что-то тревожное шевельнулось у неё в душе, но, чёрт побери, почему-то так не хотелось выглядеть «дрожащей тварью» в глазах этого мужчины!

Оказывается, утром-то она отошла на приличное расстояние от палаток в поисках укромного местечка для купания нагишом. Но Римма хорошо запомнила эти три ветлы на самом краю речного берега. А вот и заросли похожего на эскимо на палочке рогоза. И – вот он – запрятанный в зелёных зарослях медальон с привязанной леской.

Вик осторожно зашёл по колено в реку, внимательно рассматривая находку. Римма напряжённо ожидала на берегу. Она видела, как мужчина, осторожно перебирая пальцами леску, медленно движется на глубину. И вот он погрузился в воду с головой, впрочем, почти сразу же поднялся и двинулся к берегу, что-то держа в руках перед собой. Осторожно положив свёрток на траву, Вик быстро ощупал его руками и удовлетворённо покачал головой. Затем перочинным ножом, который, конечно же, как у нормального отдыхающего на природе мужчины, нашёлся у него в кармане, Вик разрезал опутывающую свёрток леску и, наконец, извлёк на свет этот загадочный предмет.

Глазам удивлённой Риммы предстала какая-то рыжеватая статуэтка, изображающая старца с посохом в руке. На его голове, была различима надетая, как шапка, голова оскаленного медведя, а с плеч накидкой спадала его шкура. Понизу же рубахи угадывалась надпись ВЕЛЕС, сделанная чертами и резами. Размером фигурка была около тридцати сантиметром в высоту.

А пока девушка с любопытством разглядывала этот предмет, Вик набрал в пакет речного песка с мелкими камешками, вновь обвязал его леской и поместил на то же место, где до недавнего времени пребывал древний языческий бог. Затем снял с себя футболку, завернул в неё истукана и, подхватив Римму под локоток, увлёк её в близлежащий перелесок.

И вот какую историю услышала Римма, когда они уселись под каким-то развесистым кустом. Оказывается, этот истукан был уже знаком Виккентию. Ему с гордостью демонстрировал его сам игумен Парфений. Во время ремонтно-строительных работ этот языческий бог был найден при разборе обветшавшего хозяйственного сооружения. Неведомо, как он оказался там, сколько времени пролежал в схроне, но ясно было, что изготовлен и покрыт сусальным золотом божок был в стародавние времена. Парфений ждал для консультации специалистов из самой столицы. А пока хранил этого Велеса в кованом сундуке с висячим замком, ключ от которого прятал за божницу с иконками у себя в келье. Но вот сегодня утром, когда Вик был в Малых Дивах, в монастыре, Парфений признался ему, что фигурка таинственным образом исчезла! Он ума не мог дать, чьих же рук было это злодеяние. Посторонних в монастыре не было. Разве что, кто-то из рабочих вдруг прельстился и решил выкрасть этот раритет, когда Парфений был на Службе. Глупый, думал, что это цельный кусок золота! А это просто позолоченный камень. Внизу фигурки имелся небольшой скол, и ясно различался тёмно-серый туф под позолотой. Так что этот Велес имел скорее только историко-археологическую ценность. Но вор этого не знал по причине своей молодости и малообразованности.

- Вы так это говорите, словно уже догадываетесь, кто это сделал, - сказала Римма.

- Как это ни грустно, но боюсь, что – да. Такой медальончик я видел пару дней назад на шее молоденькой племянницы Парфения, которая приходила того навестить. Я ещё подивился, что вместо крестика у племянницы игумена на шее болтается такая ерундовина. Впрочем, молодёжи присуще бунтарство. Сам был таким – «хипповал».

- Ну, судя по вашему виду, вы недалеко ушли от культуры хиппи…

- Ах, это, - Вик с усмешкой провёл ладонью по усам и бороде, - отголоски моего неудавшегося учения в Коломенской духовной семинарии…

И вот, что придумал Виккентий. Можно, конечно же, сразу отнести этого идола в монастырь, и вся недолга, а можно, немного подождав, изловить этого злоумышленницу, когда она явится за украденным Велесом. И скорее всего, произойдёт это именно сегодня, в праздник Ивана Купалы, когда здесь на обширном лугу начнётся театрализованное представление и народное гуляние. В толчее и суете можно незаметно достать и унести божка. Но в идеале будет - убедить неразумную воришку самой вернуть Велеса, покаявшись и испросив у дядюшки прощения. Как педагог, пусть и дошкольный, Римма горячо одобрила и поддержала этот план. Тем более что предстоящее мероприятие показалось ей весьма забавным.

Вообще-то странным был этот праздник - этакий микст Христианства и язычества! Вроде бы и с Иоанном Крестителем была связь, а в то же время и про ведьм, водяных и леших не забывали! А уж пляски и прыгание через костёр, совместное купание голышом, повальные обнимания-целования - всё это конкретно попахивало чертовщинкой!

Празднование Ивана Купала устраивали на берегу Тихой Сосны представители местного Центра игровых технологий, пришедшего на смену старым добрым пионерским лагерям с их отрядами, линейками, вожатыми.

Факельное шествие, спускающихся с холма по извилистой дороге ребят из лагеря «Славяне», было фееричным. Девушки и юноши, одетые в стилизованные славянские одеяния, с огромными венками на головах, спускались к реке с пением каких-то протяжных мелодий. Немало сил и средств пришлось вложить родителям, чтоб экипировать своих чад, отправив их в этот лагерь с историческим погружением, где опытные аниматоры старались реконструировать жизнь древних славян и приобщить подрастающее поколение, так сказать, к культурным истокам. Молодцы!

А на берегу уже вовсю трещали несколько костров. Возле самого берега был оборудован деревянный мосток, с которого позднее и спускались на воду венки из трав с укреплёнными на распорках горящими свечками. И когда их подхватило течение, и они змейкой отправились вниз по реке, повторяя её извивы, Римма даже прослезилась ненароком – так это было возвышенно и красиво.

- Пора! – Виккентий дотронулся до плеча Риммы. – Пошли в засаду!

И как же вовремя они успели укрыться в прибрежных камышах! Чуть ли не сразу в их сторону направились три фигуры: одна женская в длинной холщовой рубахе и лохматом венке на голове и две – мужские. У одного из них был фонарик, луч которого черкнул по месту их засады. Виккентий, вдруг обхватив Римму, прижал её к себе и начал покрывать поцелуями её щёки и лоб. «Для конспирации! Ну, типа, влюблённые милуются», – шепнул ей на ушко. Да Римма и не думала сопротивляться. За эти сутки, что они были знакомы, её симпатия к нему разрослась до угрожающих размеров. Поэтому сейчас она послушно обхватила его плечи руками, совершенно забыв, зачем это они барахтаются здесь в камышах.

- Да найдём, найдём, - девичий голос звучал растерянно и испуганно, - тут кулончик мой где-то привязан.

- Ну, смотри, если шутки задумала шутить… - прозвучал неприятно-глуховатый голос одного из сопровождавших.

Послышался плеск воды и шелест прибрежной осоки, кто-то зашёл в реку и шарил в стеблях камыша и рогоза. Затем радостный вскрик, вероятно, привязанный медальон был обнаружен, и тут же – изумлённый возглас:

- Ой, что это? – вместо позолоченного Велеса из пакета стал вываливаться речной песок.

- Анжела, ты не это ищешь? – это уж Виккентий, поднявшись во весь рост, показывал «малолетней Купаве» языческого божка. А и впрямь, девчонка в венке, с распущенными волосами, в светлом платье-рубахе так походила на героиню сказки Островского! И при других обстоятельствах заслуживала бы восхищённых взглядов, но не теперь. Её лицо перекосила вдруг злобная гримаса, вытянув руку, указательным пальцем ткнула в Виккентия, завизжав:

- Вот он!

И сразу же её спутник, что был постарше, выхватил откуда-то нож, довольно внушительных размеров, и двинулся на Вика. Практически, не раздумывая, Римма выскочила тоже из зарослей и прыгнула на спину бандиту. Тот от неожиданности качнулся, потеряв равновесие, и, получив внезапно от Виккентия удар в скулу, подозрительно профессиональный для архивариуса, рухнул на бережок. Анжела пронзительно завизжала.

И сразу же на шум и крик стали сбегаться отдыхающие, пришедшие принять участие в празднестве. В том числе – и друзья-туристы. И, конечно, тут же нашёлся и наряд милиции, присматривающий за порядком на этом культурном мероприятии. Так что ночь Ивана Купала плавно перетекла в утро в местном отделении со всеми вытекающими последствиями. Но группа поддержки у Виккентия с Риммой была такой многочисленной, что, сняв с них показания, их отпустили восвояси. А с ними вместе - и племянницу игумена Парфения. Затем – и отдыхающего в лагере «Славяне» пятнадцатилетнего мальчишку отдали его вожатым, ой, нет – князю и княгине, так как те дали ему самую положительную характеристику. Оставшегося же парня, местного жителя, недавно вернувшегося из армии, разобравшись, в чём суть да дело, хотели оштрафовать за мелкое хулиганство. Но так как тот отказался платить за неимением таких денег, в конечном итоге, остановились на десятидневных обязательных работах по уборке территории.

Этим же утром Виккентий и Анжела отправились в Дивногорский мужской монастырь. Где пристыженная и раскаявшаяся племянница вернула раритетную находку своему дядюшке. Её, как говорится, бес попутал. Тем более что намерения у неё были самыми, что ни на есть благими – помочь купить своему другу горный велосипед, продав этого божка коллекционерам древностей, что вечно толкутся на Птичьем рынке. Но известно же, куда вымощен путь благими намерениями! О реальной стоимости этой штуковины она не имела ни малейшего понятия. А тот, взрослый, прицепился к ним, случайно подслушав их разговор, заставляя, угрожая ножом, отдать ему эту диковинку. Так что Виккентий выступил своеобразным спасителем этих двух несовершеннолетних.

Игумен Парфений был очень благодарен своему другу за помощь. Узнав же о том, что неоценимая заслуга в этом деле принадлежит молодой женщине Римме, взглянул на Вика со значением – приглядись, мол, к ней! Но тот только, печально вздохнув, развёл руками. Слишком сильна ещё была боль от утраты жены и дочки, погибших в автокатастрофе несколько лет назад…

На Римму же вся эта детективная история с участием подростков произвела такое неоднозначное впечатление, что она решила срочно ехать домой первой же проходящей электричкой. Несмотря на то, что у неё оставалась ещё неделя отпуска, и можно было бы отдохнуть на лоне природы ещё пару деньков, Римма твёрдо решила вернуться домой. Мысли же о Виккентии она безжалостно гнала прочь, подумаешь, герой! Даже не попрощался с ней, когда из отделения рванул с этим Велесом под мышкой в монастырь. А, между прочим, без неё, Риммы, вряд ли бы так быстро нашли пропажу! А когда он «понарошку» обнимал и целовал её в камышах, такой аромат свежести и пряности исходил от его бороды и волос… Даже в животе зашевелились эти пресловутые бабочки… А он вот так просто развернулся и – гуд бай! Ну, да и ладно. Получила приключение-развлечение, вот и хорошо. Однако обидка всё же где-то притаилась в глубине сердечка, и оно ёкало время от времени.

Однако жизнь продолжалась. К сожалению, Римма умудрилась разболеться после своей грандиозной вылазки на природу. И до выхода на работу провалялась с простудой в постели. Увы, её иммунитет оказался не на высоте. Да и неприятные объяснения с Маринкой, почему Римма так внезапно уехала, никого не предупредив и заставив всех поволноваться, камнем лежали у неё на душе. Воспоминания. о поцелуях Виккентия она же гнала от себя, как надоедливых комаров.

Так что выход на работу стал для девушки настоящим спасением. Работа в две смены по причине подмены других воспитателей, ушедших в отпуск, не оставила никаких шансов рефлексиям по поводу поездки в Дивногорье. И Римма с чистой совестью говорила коллегам, что её отпуск удался.

Недели за две до Нового Года Римму Петровну пригласили к телефону, стоявшего в фойе детского сада. Был тихий час, воспитанники спокойно спали, поэтому возможно было на пять минут покинуть детскую спальню.

- Междугородний! - круглыми от удивления глазами указала на лежащую телефонную трубку повариха.

- Алло, Римма? Привет. Это Вик тебя беспокоит… Помнишь такого?..