"Пиковая дама" Александра Пушкина: война миров

1. КРАСНОЕ И ЧЕРНОЕ

Данная повесть – самое, пожалуй, мистическое и загадочное произведение писателя. Ее интерпретировали неоднократно и с разных ракурсов. Но добрались ли до главного?

Первое, о чем следует сказать – данный текст имеет сверхчетко выстроенную структуру, его можно сравнить с кристаллической решеткой, и случайных слов там примерно ни одного. Для анализа произведений такого рода следует применять, в первую очередь, методы интертекстуального и мотивного анализа.

Коли речь зашла про интертексты, то в «Пиковой даме», в первую очередь, бросаются в глаза отсылки к Данте и Гете. А значит, будет мрачно. Что касается мотива, то это повторяющийся элемент текста, несущий определенный смысловой заряд, – об этом можно почитать, в частности, у М. Гаспарова. В данной повести мотивная структура плотнейшая, можно сказать, лабиринт отражений – и выход из этого лабиринта проще, чем кажется. Как и сложнее. Выявляемые цепочки мотивов не только покажут скрытый от поверхностного взгляда смысловой рисунок, но и помогут разгадать значение пресловутых трех карт. Да, там есть, что разгадывать.

С них и начнем. Зайдем, так сказать, с козырей.

Ай, молодой-красивый, позолоти ручку, всю правду расскажу – что было, что будет, чем сердце успокоится! Ну или наоборот, поплохеет с ним. Тут уж на всех не угодишь.

«Карты-картишки
Брошены веером…»

«Дорога дальняя, казенный дом…» (А вот здесь не шучу – достаточно вспомнить германновский финал).

Итак, что известно о картах? Во-первых, их три. Точнее, четыре, но дама пик семантически идентична тузу, так что они в одной связке. Во-вторых, расклад неизменен – карты всякий раз одни и те же, сколько бы ни упоминались. Тут можно было бы сказать, что пиковая дама выскакивает лишь в конце, но нет, с нее всё начинается – достаточно посмотреть на обложку. И вспомнить первый эпиграф: «Пиковая дама означает тайную недоброжелательность. Новейшая гадательная книга». При этом карты не только всё время те же, но и располагаются в жесткой последовательности. Более того – маркируют временные отрезки и/или этапы: требовалось ставить строго одну карту в сутки. Про временные отрезки – это надо запомнить.

Помимо того, доподлинно известно, что это за карты – тройка-семерка-туз либо тройка-семерка-дама, и появление в финале пиковой дамы не было такой уж неожиданностью – выше отмечалось про название и эпиграф. Кстати, эпиграф. Какую информацию следует почерпнуть из него? Во-первых, данная карта несет определенный смысл, ее можно истолковать. А значит, остальные карты из расклада – тоже. Во-вторых, значение пиковой дамы негативное – тайная недоброжелательность, оно же скрытое пожелание зла (отметим факт скрытости, затаенности). Кто бы это мог быть? И почему свои злобные интенции вынужден скрывать?.. И наконец, в-третьих, автор указал ключ для толкования – новейшую гадательную книгу. Что это за книга? Я знаю, но не скажу. Ну ладно, скажу, но попозже.

Что до расклада в целом, то Пушкин раскрывает карты (сорри за слегка дурацкий каламбур, хотя, пожалуй, это и не каламбур вовсе) в предпоследней, шестой главе. Почему я назвала ее предпоследней? Потому что последней является та, что зовется Заключением (об этом будет отдельный разговор). В повести сказано: «Тройка, семерка, туз – скоро заслонили в воображении Германна образ мертвой старухи. Тройка, семерка, туз – не выходили из его головы и шевелились на его губах. Увидев молодую девушку, он говорил: “Как она стройна!.. Настоящая тройка червонная”. У него спрашивали: “который час”, он отвечал: “без пяти минут семерка”. Всякий пузастый мужчина напоминал ему туза. Тройка, семерка, туз – преследовали его во сне, принимая все возможные виды: тройка цвела перед ним в образе пышного грандифлора, семерка представлялась готическими воротами, туз огромным пауком».

Итак, что же карты говорят? Во-первых, надо смотреть на масти. В повести упоминаются только две: пики и теперь вот черви. Такая избирательность не случайна – об этом будет ниже. Пока же можно отметить, что, следуя принципу силлогизма, тут надо говорить и о даме червей в довесок (или в противовес) к даме пик. Во-вторых, значение данных карт. Ассоциативные цепочки (которые якобы – якобы – полубред Германна) накладываются одна на другую, образуя семантическую спектральность, и трактовать расклад можно с разных ракурсов – не в противоречие, а в усиление смыслов. Третьим слоем сюда накладывается пиковая дама с тайной недоброжелательностью.

Но обо всем по порядку.

Первая цепочка по горизонтали: стройная девушка-указание на время (без пяти минут семерка)-пузатый мужчина. Тут карты говорят о трансформации (гендер в расчет не берем, позже объясню, почему): показан путь от стройности и юности к полноте (оплотнению, ожирению, отяжелению) и к более старшему возрасту (слову «девушка» соответствует вариант «юноша», а, как уже говорилось, случайных слов в «Пиковой даме» нет). Важна и сверхотчетливая ассоциация «игральная карта // человек», которая предельно усилится, когда Германн, взглянув на роковую карту, воскликнет: «Старуха!». Заметьте, не «графиня» или что-нибудь в этом роде – снова идет прямое указание на возраст.

Кроме того, в рассматриваемой цепи ассоциаций задействованы оба пола, что, согласитесь, добавляет универсальности. Дядя с пузом, кстати, тоже пиковый – такой тип фигуры более чем отчетливо напоминает перевернутый туз данной масти. («Путь из червей в пики» – это тоже надо запомнить). Еще одна ассоциация, рождаемая благодаря семерке, – «карта // время (момент времени и/или временной отрезок)». Про четкую последовательность карт и их связь с хроноотрезками (ставить одну в сутки) говорилось выше. А здесь проявляются новые нюансы. Как преподнесен данный хроноотрезок, «без пяти минут семерка»? Прочитать это можно, в том числе, как один плюс пять плюс один (1+5+1): момент времени, плюс еще пять минут, затем семерка, или – определенная временная точка, следом еще пять таких точек, а потом семерка/семь, финальный этап маршрута, поскольку стрелка совершает ход по направлению к ней. Вспомним структуру повести, точнее, количество частей, на которые она поделена. Нелишне также вспомнить новеллу Эдгара Аллана По «Маска Красной смерти» (1842), но что-то я забежала вперед.

Цепочка намбер ту: пышный грандифлор-готические ворота-паук. Здесь, в отличие от червонной стройной девушки, масть не указана, но если немного напрячь мыслительный аппарат, то напросится предположение, что грандифлор – большой цветок – скорее красный, чем черный, а готические ворота, напротив, – скорее черные, чем красные. Вы когда-нибудь видели красные готические ворота? Я нет. Что до пауков, то красными они, конечно, бывают – но черными они бывают гораздо чаще. К тому же ассоциация паука с червонной или бубновой мастью как-то не напрашивается. Она вообще, честно говоря, не напрашивается, если говорить о картах, но перевернутый туз пик более-менее сопоставим с пауком. Хотя, возможно, Пушкин не заморачивался, и Германну привиделся представитель арахнид с тем самым рисунком на спине. Но масть там пики, отвечаю. Почему? Главная подсказка – пиковая дама в компании с пузатым мужиком и этим пауком: мы же еще не смотрели расклад по вертикали. А теперь посмотрим. Только начнем с первой триады.

Итак, стройная девушка-тройка червонная-пышный грандифлор, большой/крупный цветок (крупноцветный). Зачем-то использована лексема французского происхождения (нет, не просто так). Кстати, грандифлорой именуют группу роз (рекомендую ознакомиться с моим разбором стихотворения Пушкина «Роза», там он свое отношение выразил явственно). Расположение означенных элементов ассоциативной цепочки – сверху вниз, как спуск по ступеням некой лестницы (нет, не кажется). И это всё красное. Юность, цветение, изобилие («пышный»), чтоб не сказать царственность (ой, проговорилась), нет отягощенности плотью (плотским)/материей (материальным). Здесь же параллель «человек // растение», общекультурная, весьма распространенная в Библии (включая тему Божественного Суда). Далее, масть в виде красного сердца, в количестве трех. Три сердца. И при этом два языка, русский и французский, – как встреча на границе двух миров. Кстати, первоначально масть называлась «керы» – от французского слова (как и грандифлор), означающего «сердце». Название «черви», сменившее его, произошло от «червонный», то есть, «красный». Оно, в свою очередь, этимологически восходит к «червь/червец» – речь о кошенильном черве, из которого добывают краску соответствующего цвета. Кроме того, определением «червонный» характеризуют золото красного оттенка (возникающего из-за сплава с медью), а от него, в свою очередь, пошло понятие «червонец» (который – в большом количестве – суть мечта Германна, и упоминается в «Пиковой даме» не раз).

Итак, красное сердце (три). Красный, среди прочего, – цвет крови и огня. Оно же (они же) – червонное, от слова «червь». Может, заодно тогда и червивое? Да. А где черви водятся? Много где, но, в частности, в саду – их так и называют: садовые (они же дождевые и земляные). А пышные цветы типа розы где чаще всего можно увидеть? Да там же. В раскладе еще и девушка есть – и не только девушка. Ранее говорилось про параллель «человек // растение» – так вот, она закреплена не только в культуре, но и в повседневности: например, через антропонимы (Роза, Лилия, Виола, Хизер, Дэйзи и т.д.), равно как и через наименования растений – ромашка, анютины глазки, маргаритка, василек, венерин башмачок (кстати, в «Пиковой даме» упоминается Венера), Иван-да-Марья и т.д. Так вот, Флор/Флёр, помимо прочего – мужское имя (женский вариант – Флора/Флёра). А Флор-то этот, из повести, – гранди, еще и пышный: намек на статусность. Статусный мэн, янг вумэн, ползучее существо, сад. Ничего не напоминает? Об еще Джонни Милтон писал.

К нему мы еще вернемся, а пока – срединная триада по вертикали: Семерка-без пяти минут семь-готические ворота. Одушевленных здесь нет – ни людей, ни червей. А что есть? Стрелка проходит путь по циферблату, ворота/дверь – тоже промежуточный этап пути. И там, и там имеет место перемещение из пункта А в пункт В, только в первом случае это показано через хронос, во втором – через топос. Точнее будет сказать, что пунктов три, поскольку в раскладе представлены триады. Соответственно, имеем перемещение из пункта А (сад, где цветущие девушка и юноша, а также червь – сердец-то три) в пункт С через пункт В. Что еще сказать по пункту бэ? Ну хорошего сказать нечего. Во-первых, красное сменилось черным, потемнело-почернело. Цвет траура и смерти. И греха. Масть без-пяти-минут-семерки не указана? Да тут как с готическими воротами – «догадайся сам», а может даже, тест на айкью. Красного паука легче встретить, чем часы с красным, а не черным, циферблатом – особенно если речь идет о часах того времени, скорее всего, карманных. Вон у Пушкина в другом месте сказано: «Онегин едет на бульвар / И там гуляет на просторе, / Пока недремлющий брегет / Не прозвонит ему обед». Да и у самого автора имелись такие. Не факт, что экономный Германн обладал швейцарскими часами класса «люкс» (хотя он вращался в высших кругах, где тщательно скрывал свою экономность, поэтому вероятность велика) – но как минимум подобие у него имелось. А про готические ворота говорилось выше. Осталось добавить, что этот образ вплетает в ткань повествования дополнительную аллюзивную нить (чОрную, да): «Пиковую даму» интерпретируют, в том числе, как готический роман и находят соответствующие литературные параллели. В рамках готичности имеется и еще один смысловой слой, самый неочевидный (настолько же, насколько очевидный). Но об этом позже.

Ну и, наконец, пункт С. Пузатый мужик, паук, дама пик, туз, стало быть, пик. На пункте В, как уже говорилось, масть не указана, дедуктивным методом удалось вычислить только, что она черная. Во всем раскладе масть напрямую означена лишь дважды, и оба раза в связке с тетенькой. Стройная девушка aka тройка червонная (она же дама червей) и дама пик, которая уже не девушка и не стройная (очень, очень настойчивая параллель «пиковая дама // старуха», а в сцене раздевания/разоблачения графини автор отмечает ее тяжелые, отекшие ноги). А между этими двумя особами (чуть не выскочило «особями», и это была бы не совсем оговорка) лежит путь, временной (первая семерка расклада) и пространственный (вторая, нехорошие ворота). Кроме того, все же, наверное, заметили, что участники червонной лиги и пиковой зеркалятся друг в друге? С той и с другой стороны – по трое одушевленных персонажей: субъекты женского и мужского пола, а также неведома зверушка. Девушка // старуха, юноша-пышный грандифлор // пузатый мужчина, червь // огромный паук. Зеркалятся, но по закону Зазеркалья – с кривизной, с тенденцией к ухудшению (разве что третий участник, напротив, разросся во всех смыслах; флор уже не гранди, а этот – да). Таким образом, при очевидной взаимосвязи мы видим и оппозиции: молодость vs старость, красное vs черное, стройность vs полнота/отяжеление, масштабность (гранди) vs измельчание – и, наоборот, мелкость и относительная безобидность vs разрастание и большая опасность. Но это не всё. Присмотримся к мастям. Обе похожи на сердце. Только второе, если угодно, более позднее – почерневшее, перевернутое и насаженное на острие/пику. Военный и/или охотничий трофей?

TO BE CONTINUED