"Воспоминания"

«ВОСПОМИНАНИЯ»


* * *

Лодка. Байкал. Володя.
Голос охрип. Жалею.
Мы влюблены, но вроде.
Я им сильней болею.

Он на песке, волнуясь,
Пишет стихи, смеется.
Слабости повинуясь,
Слышу, как сердце бьется.

Чувства мои глубоки.
Он наклонился ниже.
Рядом, но все же далекий…
Может быть, он в Париже?

Пишет закат картины.
Снова гитары звуки.
Что-то я о Марине.
Он убирает руки.

Лодка, взревев мотором,
Режет Байкал на части.
Эхо поэту вторит.
Как он любил.
Отчасти.


* * *

Шумный Париж ликует.
Гейбл приехал. Вечер.
С веточкой маракуйи
Он мне идет навстречу.

Двадцать, пятнадцать метров.
Я в его странной власти.
От унесенных ветром
Веет любовью, страстью.

Дым от сигары бесит.
Время бежит. Темнеет.
Я о Булонском лесе
Что-то шепчу, краснея.

Утром – коктейль по-венски,
Снова сигары цедит.
-Как не по-джентльменски!
-Но ведь и вы –не леди!

Где-то Нью-Йорк ликует.
Рядом со мною Рахмет.
Веточкой маракуйи
В детской коляске пахнет…



* * *

Ялта. Дом с мезонином.
Дымом янтарным
тянет.
Скатерть. Садимся чинно.
Роза в стакане вянет.

-Я как к врачу.
-Простите?
-Сердце болит.
-Я знаю.
-Что же вы так дрожите?
Очень Вас понимаю.

Чайка за тучу скрылась.
-Доктор, я Вас…
- Не надо.
-Что бы там ни случилось…
-Вас провожу из сада.

Так и простились сухо.
Зябко, как от мороза.
Ради Святого Духа,
Чья там стояла роза?



* * *

Остров Святой Елены.
Яростных волн кипенье.
Сильные перемены.
Месса под воскресенье.

Идол столетья, мира
Выглядит жалким смертным.
К черту фанфары! Лира
пишет сонет посмертный.

«Франция! Жозефина!»
Как мне все надоело!
В огненный зев камина
Брошу портреты смело.

Около корсиканца
Бьется. как пульс, тревога.
Гаснут протуберанцы,
Незачем ждать подмогу.


Глажу с волненьем руки.
То, что от них осталось…
Как пережить все муки,
Но остается малость.

Я покидаю остров
С сердцем его в ладонях.
В мире не стало монстра.
Он меня не догонит.

* * *

Вена. Я жду вас в сквере.
Тучи по небу бродят.
Но почему Сальери
Вдруг вместо вас приходит?

-Где же мой гений? Может,
Он позабыл про встречу?
«Он вас предал, похоже» -
Так вам, мадам, отвечу.

Утром опять Сальери
Передает мне ноты.
Верить или не верить?
Хочет сказать мне что-то.

-Сударь, на вас надеюсь!
Сняв со своей накидки
-Это для Амадея
Белые маргаритки.

Как оказалось позже,
Вместо нот вальсов, танго...
Он передал... О, Боже!
Реквием для Вольфганга.

* * *

Зрелищ! Не надо хлеба!
Рим весь к костру собрался.
Твой жадный взгляд на небо.
Хворост уже занялся.


Пламенный итальянец
В пламени бедный Бруно -
Беглый доминиканец,
Звон кандалов чугунных.

Тысячи Мочениго
Глаз с тебя злых не сводят.
Здесь я, в толпе, амиго,
С этим ужасным сбродом.

Боже, спаси, помилуй!
Как все жестоки, грубы!
Бруно, прости, мой милый.
Пепел упал на губы.

Бруно, прощай, дружище,
Нечего тут добавить.
Может…
На пепелище
Сердце свое оставить!?


* * *

Площадь Джордано в Риме.
Голубь плеча коснулся.
Стали костры иными.
Мир не совсем проснулся.

Как я легко взмываю
Ласточко вглубь столетий,
Только переживаю,
Если бываю третьей.

Я ведь имею право
Раз посидеть на троне,
Крикнуть: «Высоцкий, браво!
Виват, Наполеоне!»

Мастер великой прозы
Чехов меня обидел.
В этом стакане с розой
Что он там смог увидеть!?


Жаль, помешал Сальери -
Моцарт прождал напрасно.
С грустью смотрел на двери.
Думаю, был несчастным.

Гейбл - романтик века,
Баловень Голливуда,
Он подарил мне Мекку –
Сын его просто чудо.

Думаю все о ком-то,
Тесно мне на планете.
Ради таких экспромтов
Стоило жить на свете.