В ЗАБОЙ

У Юрки сегодня приподнятое настроение - отец его берёт с собой на рудник, в это загадочное подземелье, где кипит рабочая жизнь городского населения, где валуны висят над головой, где штреки и забои, о которых он слышал лишь по рассказам отца, а сегодня он увидит это всё воочию. Наконец-то он увидит чрево Земли, которое унесло не одну трудовую жизнь. В каждом дворе этого города живёт семья, которая потеряла своего кормильца, который трагически отдал жизнь свою на благо процветания Государства. Его отец коммунист - преданный до мозга костей этой партии, металлург отдавший всю свою жизнь идеям Ленина и веривший в светлое будущее своего народа. За долгие годы работы под землёй было множество случаев у этого проходчика закончить жизнь в чреве Земли, но опыт и умение спасали его в критических ситуациях, лишь правая рука, которая сгибалась наполовину напоминала о промашке, совершённой однажды.
Утро. Мама с утра напекла блинов, усадила отца и сына за стол, собрала два "тормозка" и после вкусного завтрака отправила своих мужчин в дорогу - в мужье подземелье. Храни их Господи и пусть вернутся живыми и здоровыми...
Мужики подъезжали на смену. Отец завёл Юрку в раздевалку, выдал ему свежее обмундирование. Каска была великовата. Отец с улыбкой снял её с Юркиной головы, пощёлкал там что-то и примерил на Юношескую голову - плюхнулась на своё место, как влитая.
- Сейчас пойдём фонари получать, сынок! - с загадочной улыбкой произнёс отец.
Юрка светился от счастья - Он, шестнадцатилетний пацан, сейчас проникнет в недра Земли со своим отцом. Получили фонари, мужики огромным потоком двигались к руддвору - к клети, которая спустит их на определённый горизонт, и там они разойдутся и разъедутся на гремучем электровозе по своим рабочим местам.
Юрка за всю свою жизнь лишь пару раз прокатился на лифте, когда построили девятиэтажные дома, они с пацанами бегали кататься на них со всего города, диковинка для города были эти лифты и потом поставили дежурных, которые отпугивали любопытных шкетов от диковинного устройства.
Руддвор был плотно забит работягами, как селёдкой в банке. Отец держал сына за шкирку, дабы не оттеснили его и не затерялся он среди толпы работяг. Слышен был ухающий металлический лязг клети, которая переодически разгружала руддвор и отец с сыном постепенно продвигались к шахтёрскому "лифту". И вот... Клеть раскрыла свои объятия, подземщики хлынули бурным потоком навстречу женщине стволовой, которая стояла на кнопках клети, управляющих её движением. Юрке стало не по себе, когда он увидел, как толпа прижала её к борту клети, худенькую, такую, хрупкую женщину. Но та была далеко не промах, и за годы работы, видимо, научилась ставить этот напористый мир на место:
- Коля! Чё это у тебя там? Ты либо делай что-то, либо жопой повенись, проказник! - Прям в лицо металлургу кинула стволовая, клеть ухнула громким хохотом.
- Коля! Не посрами! - крикнуло с центра клети.
- Дура ты, Манька! Это "тормозок", растуды его мать-то! - ответил Коля.
- Вот в том-то и дело, что "тормозок" - ни дела, ни работы!
Клеть дребезжала от хохота. Юрка ржал вместе со всеми. Ему в диковинку был такой откровенный диалог.
- Чё вылупился, Коля, ну делай что нибудь пока я ласковая, всё равно в такой тесноте никто ничего не увидит, а мне удовольствие.
- Дурная, ты Мария, у меня же руки далеко от прибора - промахнусь! Давай сама чё-то делай! - отпарировал Коля.
- А у меня на кнопках руки! Чё делать будем?
- Поди оно само, как нибудь?
- Как не крути, а штаны нам с тобой приспустить надо!
Ржач в клети задавил лязг направляющих в стволе, мужики то и дело подсказывали горемычной паре, как надо поступить в этой ситуации... Послышался лязг тормозов и показался руддвор 4-го горизонта. Половина народу покинуло пространство, стало по свободней и Маша с Колей уже стояли свободно друг перед дружкой:
- Ну что? Хрен моржовый! Проспал момент? - со смехом к Николаю обратилась Мария.
- Да я, Мань, какой-то нонче не уклюжай! Давай завтри снова, на энтом же месте, я какой ебить быстросъём организую и всё у нас получится! - отпарировал работяга.
- Смотри! Ловлю на слове! Тоже дырочку специально для тебя сделаю...
Юрка такого громоглассного смеха никогда не слышал, тем более в замкнутом пространстве это было возбуждающе и хотелось самому ржать до потери пульса.
Клеть остановилась на нужном горизонте и отец с сыном побрели по штреку по направлению в забой. Висели над головой валуны, казалось они не держутся ни на чём и вот-вот рухнут на тебя и раздавят твоё тело в пух и прах. Юрка смотрел на эту кровлю и жуть давила его юношеские мозги. Отец обратил внимание на тревогу сына и спокойным голосом произнёс:
- Это штрек, сынок, здесь всё проверено и каждый камень висит надёжно, так что ты шагай спокойно, всё нормально.
Впереди показалась перемычка, мощный поток воздуха упирался в неё своим давлением, мужики с напряжением открыли дверь, ветер давил на уши. Мужик с рюкзаком на спине протиснулся в проём, дверь с шумом захлопнулась и рюкзак захлестнула дверь. Давление воздуха прижало его к двери...
- Разява! - произнёс отец. Висит сейчас на той стороне. Не один тут так повисал и ждал, покуда кто-то не пойдёт и дверь не откроет. - Упёрся, открыл дверь, мужик, освободившись, обернулся к отцу со словами:
- Спасибо, Миша! Попал, как кур в ощип. Зевнул, бляха-муха!
- Ничего, бывает, хорошо, что за спиной кто-то есть, Ваську помнишь Серёгина? Часа два на дверях висел со своим взрывным рюкзаком...
Подходили к забою. Какие-то лестницы на верх, и шум... Страшный воздушный шум. Поднялись с отцом на определённый уровень, где стоял перфоратор и бурил своё очередное отверстие. Возле перфоратора стоял мужик, отец поздоровался с ним:
- Привет Славян! Чёт шумно у тебя!
- Да рукав травит, херня, не бери в голову. Сын что ли? - обратив внимание на Юрку произнёс проходчик.
- Да, привёл вот показать, где отец всю жизнь обитает.
- Толковое дело! У нас одна дорога - сюда, в подземелье, пусть знакомится...
Шум забивал разговор и отец со Славяном поговорив о чём-то направились к лестницам, ведущим вниз. Отец, повернувшись к Юрке, кинул ему:
- Сынок! Ты встань у борта, а я через минут 15 приду, мне работу там принять нужно. Стой у борта и ни куда не ходи - я скоро.
Батя со Славяном растворились в темноте и Юрка остался один на один с забоем и с самим собой. Воздух свистел из рукава и давил на уши, валуны висели над головой, станок врезал свой стержень в поддатливый борт, ужас стоял в глазах Юрки. Он не испытывал такого страха ещё никогда в своей короткой жизни:
"Ой, мама, если мне удастся выбраться из этого ада, то я никогда не пойду работать в подземку. Вот валун надо мной... Он сейчас же вот-вот упадёт, и прямо на меня. Этот свист... Кажется сейчас перепонки полопаются к чёрту. 15 минут ада длились, как целый год. Когда Юрка увидел отца поднимающегося по восстающему, он заорал от счастья! А отец? Он спокойно поднялся на уровень, подошёл к Юрке, взял его за шею, притянул к себе со словами:
- Не ходи сюда, сынок никогда, ищи себя в чём-то другом, этот подземный мир не для тебя. Пошли домой!
Смену они не продержались, отец видел ужас в глазах сына и жалость взяла верх. Подойдя к руддвору, отец вызвал клеть, двери открылись и приветливая Маша с улыбкой кинула отцу:
- Ну, как, Иванычь, сын освоился в забое? Понравилось?
- Думаю, что усвоил урок, Мань, Ждёт не дождётся белого света...
И только тут Юрка понял, что не зря была эта экскурсия...
Нет, бать! Я всё равно 6 с половиной лет проработаю под землёй, и когда смысла в этом не увижу, начну заниматься делом, для чего я рождён. Спасибо тебе ОТЕЦ за родительский твой урок.